Черные дыры — белые пятна

Интерактивные музеи, образовательные интернет-порталы, курсы, лектории, переводы главных трудов Ричарда Докинза и Митио Каку – сегодня Россию захлестнула волна популяризации науки. С помощью экспертов, преподавателей Ассоциации Репетиторов Василия Евгеньевича и Олега Павловича, разбираемся, как наука пришла в массы, зачем родителям и школе рассказывать ребенку о прелестях профессий химика и физика и почему так важно знать, чем на самом деле занимаются ученые.

Нынешний всплеск популяризации науки в России, с одной стороны, можно считать следствием внутренней и внешней политики последних лет. Строить карьеру, когда в стране кризис, занятие сложное и даже, пожалуй, бесполезное, зато освободившееся время вполне можно потратить на самообразование. С другой стороны, государство и само открыто взяло курс на инновации.

  • “Появление проектов, призванных популяризировать науку, может быть связано с попытками восстановления утраченных ранее позиций страны в естественных и технических науках, – считает Василий Евгеньевич, преподаватель физики и математики, выпускник физического факультета МГУ, доктор физико-математических наук. – По этой же причине Правительство РФ, планировало в 2015-м году стимулировать увеличение доли научных публикаций российских ученых, которая сейчас составляет около 1,7%. Даже в Египте самый цитируемым журнал («Neural Plasticity» издательства «Хиндави») имеет импакт-фактор (среднюю цитируемость статей) 3.608, что в полтора раза больше импакт-фактора самого цитируемого российского научного журнала («Успехи химии») равного 2.583”.

Вместе с тем, вряд ли можно утверждать, что популяризация науки исторически была, прежде всего, инструментом укрепления авторитета того или иного государства. Считается, что началась она еще в XVI веке, с появлением первых энциклопедий, а в 1751-1780-х годах была опубликована знаменитая «Энциклопедия, или толковый словарь наук искусств и ремесел» под редакцией крупнейшего философа эпохи Просвещения Дени Дидро. По сути, именно благодаря Дидро доступ к научному знанию получил массовый читатель.

Черные дыры — белые пятна

Источник фото

При этом лишь в XIX веке, благодаря мощному технологическому прогрессу, термином «ученый» стали называть не просто человека, получившего хорошее образование или сделавшего ряд удивительных открытий. Наука стала официальной профессией. И только в веке XX популяризация науки сложилась как самостоятельная сфера деятельности, оказала заметное влияние на развитие медиа и подарила миру несколько поколений знаменитостей в лабораторных халатах.

Борцы видимого фронта

В XX и XXI веке популяризацией науки занимались и продолжают заниматься десятки ученых, писателей и журналистов, однако выделить ключевые персоналии в этой сфере все-таки можно.

  • Айзек Азимов. Американский писатель-фантаст, автор культового сборника рассказов «Я, робот», биохимик по образованию, участник Комитета скептических исследований – организации, призванной разоблачать псевдонаучные теории. Азимов не только сформулировал три закона роботехники, но и написал десятки публицистических работ, объясняющих, как формировалась современная наука и какую роль она играет в жизни человечества.
  • Стивен Хокинг. Физик-теоретик из Великобритании, пожалуй, самый известный ученый наших дней. Его документальные мини-сериалы «Вселенная Стивена Хокинга» и «Во Вселенную со Стивеном Хокиногом» — безусловные шедевры научно-популярного кинематографа, в которых простым и понятным языком объясняется, что такое черные дыры и возможны ли путешествия во времени.
  • Ричард Фейнман. Нобелевский лауреат, стоявший у истоков квантовой электродинамики, Ричард Фейнман не был популяризатором науки в строгом смысле этого понятия: он не ставил своей целью объяснить всем и каждому, как устроен мир. Однако его знаменитые лекции по общей физике, изначально предназначавшиеся для студентов профильных вузов, вышли за пределы академической среды и стали важнейшим достоянием общественности.
  • Карл Саган. Астроном и астрофизик из США, который не просто рассказывал людям об устройстве Вселенной: Саган рассуждал о других планетах не как ученый, а как поэт. По большому счету, именно он смог связать воедино два противоречащих друг другу утверждения: Земля – песчинка в масштабах космоса, однако все, что происходит на этой песчинке, чрезвычайно важно.
  • Ричард Докинз. Эволюционный биолог, воинствующий атеист, критик нетрадиционной медицины, скептик, харизматик, популярно объяснивший любознательному читателю, как работает эволюция и почему сегодня мы говорим, что человек произошел от обезьяны.
  • Митио Каку. Выпускник Гарварда, исследователь в области теоретической физики, внесший заметный вклад в развитие так называемой теории струн. Пожалуй, самый интересный аспект научно-популярной деятельности Каку – его попытки предсказать, сможем ли мы в обозримом будущем научиться читать мысли друг друга, становиться невидимыми и поддерживать контакт с инопланетными цивилизациями.
  • Яков Перельман. Человек, стоявший у истоков популяризации науки в России, автор термина «научная фантастика». Конечно, работы Перельмана, написанные в основном в первой трети XX века, на сегодняшний день можно считать устаревшими. Однако их безусловная ценность заключается в том, что автор стремился сделать науку не столько понятной, сколько занимательной, и обращался как к взрослому, так и к юному читателю.
Черные дыры — белые пятна

Источник фото

Работы перечисленных деятелей – кроме, разумеется, Перельмана – адресованы, в первую очередь, взрослому читателю. И в этом есть логика: даже взрослому человеку не из академических кругов нужно совершить над собой усилие, чтобы разобраться в тезисах Докинза и Фейнмана. Что уж говорить о детях. Однако именно последние, пожалуй, должны быть самой желанной аудиторией для популяризаторов науки: в конце концов, будущее планеты – в руках нынешних школьников.

Просвещение как развлечение

Если в советские годы перельманова «Занимательная физика» была настольной книгой всех школьников, да и сегодня полки книжных магазинов ломятся прекрасно иллюстрированными, красочными изданиями, в которых на пальцах объясняется теория Большого взрыва, интерес современных детей к бумажному научпопу, увы, неуклонно падает.

Кроме того, принято считать, будто ответственность за привитие ребенку интереса к науке лежит целиком и полностью на плечах школы: в конце концов, школа – это тоже в известном смысле академическая среда.

  • “Школа может стать одним из инструментов популяризации науки, — говорит Василий Евгеньевич. – А вот вовлечь учеников во “взрослую” науку у учителя не получится, так как он сам ее совершенно не знает. Однако в его силах сделать свой предмет увлекательным и интересным. Учителя и школа могут сотрудничать с современными научными организациями: приглашать ученых на занятия (хотя бы в онлайн-формате), а учеников – в институты, развивающие современную науку и технику. Простейший путь – показывать на уроках научно-популярные фильмы. Мало кто из школьников читает книги не по принуждению, а если чтение навязывать, эффект будет обратный. Нужны глянцевые научно-популярные журналы, научные тим-квесты и так далее”.

Вместе с тем, существует несколько простых рекомендаций, руководствуясь которыми, можно хотя бы попытаться увлечь ребенка наукой и без помощи школы:

  • Прежде всего, стоит разобраться, какая именно сфера науки его интересует, и для начала сконцентрироваться на ней. Согласитесь, странно пичкать любителя динозавров историями про Ньютона и яблоко. Нам, взрослым, понятно, что наука – явление синтетическое, все ее отрасли так или иначе связаны между собой, и закон всемирного тяготения на динозавров тоже распространялся. Для ребенка это далеко не так очевидно, и, пытаясь расширить его кругозор, можно сузить мотивацию.
  • Любая попытка обратить внимание ребенка на ту или иную сферу науки должна меньше всего напоминать учебный процесс. Увы, современная система образования в России такова, что в большинстве случаев дети воспринимают школу как своеобразное место заключения, и лишь к старшим классам определяются, какие предметы для них по-настоящему интересныи перспективны. Поэтому подход: «Садись за стол, я буду тебе рассказывать про Эйнштейна, а ты – конспектируй» заранее обречен на провал.
  • Лабораторные по физике и химии проводятся в школе не только для того, чтобы наглядно продемонстрировать, как работает вольтметр и что будет, если опустить раскаленную медную проволоку в этанол. Принимать участие всегда интереснее, чем смотреть со стороны, поэтому интерактивность – важнейший инструмент в деле привлечения интереса не только к науке, но и, например, к искусству. Вместо того, чтобы просто рассказывать о свойствах яичной скорлупы, лучше предложить будущему Эйнштейну попробовать раздавить яйцо, зажав его между ладоней, а потом уже объяснить, почему это так сложно.
  • Читать книгу, заранее зная, чем она кончится, интересно, пожалуй, только литературоведу. Да и ему ничто человеческое не чуждо. Поэтому домашние заготовки, призванные привить чаду интерес к науке, непременно должны содержать интригу. Более того, поначалу лучше делать акцент на бытовых и знакомых явлениях, а не на сложных понятиях вроде электромагнитного излучения. Почему небо синее, лед – скользкий, а вода – мокрая? Ответы на эти вопросы способны продемонстрировать, как науки помогают познавать окружающий нас мир.
  • Трудно поспорить с тем, что главным врагом бумажной литературы сегодня стал интернет, однако так ли уж он вреден, как может показаться на первый взгляд? Ведь, помимо соцсетей, глупых видео-роликов и игр, убивающих время, в нем существуют все те же образовательные сайты, цифровые атласы Вселенной, руководства для проведения физических опытов в домашних условиях и т.д. Строгий, бескомпромиссный запрет на пользование компьютером так же вреден, как и полное отсутствие контроля над этим процессом. Гораздо более продуктивным представляется подход, при котором родители помогают ребенку найти в интернете что-то действительно стоящее и полезное.
Черные дыры — белые пятна

Источник фото

  • “В чем-то я современным школьникам завидую, — говорит Олег Павлович, преподаватель химии и биологии, выпускник биологического факультета МГУ, кандидат биологических наук. — В отличие, например, от того времени, когда я сам учился в школе, нынешнее поколение имеет доступ к такому объему научно-популярной литературы, который нам и не снился. Помимо огромного разнообразия того, что продается в магазинах, есть еще колоссальный объем информации, которую можно быстро и практически бесплатно получить в интернете. Поэтому я не разделяю мнение тех, кто сетует на снижение числа научно-популярных изданий. Да, тиражи многих научно-популярных журналов упали, но появились другие способы получения знаний, тот же интернет.
  • Влияет ли это на престиж профессии ученого, сказать трудно хотя бы потому, что обилие и доступность информации вообще и научно-популярной литературы, в частности, стало неотъемлемой особенностью современного общества. Мне кажется, мы уже привыкли к этому и не представляем, что может быть как-то иначе. Можно, конечно, спорить о качестве доступной нам информации, но это уже вопрос освоения человеком базовых основ наук, то есть школьного образования, что позволяет успешно ориентироваться в том море разного рода сведений, которые можно «выудить» в интернете”.

Зачем нужна популяризации науки?

В своем комментарии Олег Павлович поднимает важный вопрос. Популяризация науки, несомненно, полезна как стимул к интеллектуальному развитию. Информационное поле, в котором существуют современные дети и взрослые, огромно, и им необходимы проводники, которые помогут пробиться через познавательные тернии и отличить правду от вымысла. Это особенно актуально, учитывая тот факт, что нынешнее общество недалеко ушло от средневекового и по-прежнему охотно верит конспирологическим теориям и доверяет свою жизнь колдунам. Научно-популярная литература и кинематограф – прекрасные помощники в борьбе с заблуждениями и предрассудками. Однако способствуют ли они возрождению престижа деятельности ученого – большой вопрос.

Раньше, когда человечество только начало осваивать космос, профессия астрофизика была окутана романтическим флером. Математик, доказывающий на глазах у забитой до отказа университетской аудитории теорему Ферма, казался суперменом. Сегодня же верхние места в рейтингах самых престижных профессий обычно занимают IT-специалист, менеджер высшего звена, бизнес-консультант и шеф-повар. Логично предположить, что это во многом связано с потерей интереса людей к науке.

Черные дыры — белые пятна

Источник фото

  • “Интерес современного общества к науке трудно однозначно оценить как высокий или низкий, — считает Олег Павлович. — Я бы сказал, что он стал более прагматичным. Занятия наукой сейчас, как правило, воспринимаются обществом не столько в романтическом аспекте (высокие идеалы науки, научный поиск, открытие чего-то нового, лежащего за пределами привычных представлений), сколько в аспекте выбора профессии (возможность обеспечить высокий и стабильный доход, карьерный рост, получение дивидендов от открытий и изобретений).
  • В этой связи повышается престиж направлений, ориентированных на получение в сравнительно короткий срок результатов, ценных в практическом смысле. Так, если говорить о предметах, которые я преподаю (биология и химия), то большая часть учеников ориентируются на поступление в медицинские вузы. Те, кто выбирает получение фундаментального биологического и/или химического образования, чаще всего собираются поступать в МГУ, но и там они предполагают заниматься, в первую очередь, исследованиями, нацеленными на практическое применение, такими как фармакология, биотехнология и т.д.”

В романе «Колыбель для кошки» американский писатель Курт Воннегут описал ученого, увлеченного своими исследованиями до такой степени, что он толком не мог позаботиться не только о своих детях, но и о себе самом. И этот отчасти карикатурный образ на самом деле не так уж и далек от того, каким представляется типичный ученый в массовом сознании: с одной стороны, на него возложена миссия по спасению человечества от природных катаклизмов и болезней, с другой стороны, от этого самого человечества его отделяет толстая стена лаборатории.

Поэтому, даже если научно-популярные книги и фильмы не смогут обеспечить – или вернуть – современному ученому героический статус, нет никаких сомнений в том, что они значительно сократят дистанцию между простыми смертными и загадочным гением, который целыми днями смешивает что-то в пробирках – или ночует у телескопа. Должны же мы, в конце концов, знать, кто они, эти люди, которые сегодня изобретают ядерное оружие, а завтра – вакцину от рака.

Источник заглавной картинки

Мудрая сова 13 ноября 2015